О Валерии Ланской заговорили после выхода на экраны сериала «Принцесса цирка», и с тех пор проекты с участием актрисы практически не покидают экраны. Совсем недавно ей выпала непростая миссия – настраивать детей перед выступлением на шоу Первого канала «Голос.Дети». Несмотря на успех в кино и на телевидении, Валерия считает себя, прежде всего, актрисой театральной. В эксклюзивном интервью журнала Melon Rich звезда мюзиклов «Монте-Кристо» и «Граф Орлов» рассказала о предстоящих репетициях в новом проекте театра Оперетты, о съемках в кино и о своей любви к творчеству Толстого.

MR: Валерия, сегодня ты востребованная актриса. Ты по-прежнему участвуешь в кастингах или уже можешь позволить себе выбирать роли и предложения?

В.Л.: Одно другого не исключает. Кастинги обязательны, и на них необходимо ходить. Но если ты проходишь кастинг и тебя вдруг утверждают в несколько картин, тогда ты уже имеешь право выбирать. Опять же, прежде чем идти на кастинг, читаешь сценарий и синопсис. Если совсем не нравится, то отказываешься. Чем больше посещаешь кастинги, тем больше предложений, тем больше тебя знают, помнят, приглашают.

MR: Каким должно быть предложение, чтобы оно тебя заинтересовало?

В.Л.: Должна быть интересная трогательная история, обязательно должен быть сюжет, за которым интересно следить. Иначе, когда это очередная сотая история про Золушку без каких-то дополнительных захватывающих перипетий, то такие проекты уже не привлекают. Из жанров это может быть и криминальная драма, и комедия, и лирическая драма – что угодно, лишь бы это было интересно читать, а значит, и интересно будет смотреть.

MR: Ты исполняешь главные роли в известных мюзиклах, участвуешь в музыкальных телепроектах, концертах, но у тебя нет профессионального музыкального образования. Это врожденный талант или все-таки ты занималась с частным педагогом?

В.Л.: Безусловно, без каких-то изначальных природных данных, не знаю, можно ли это назвать талантом (природа, гены, что угодно), без них, конечно, мало что получится, как бы ты не пахал. Если у тебя совсем ничего нет, но ты работаешь в поте лица, то, конечно, достигнешь каких-то результатов, но это все равно не будет чем-то выдающимся. Может быть, есть какие-то исключения, но я их не знаю. И опять же, если есть дар, но ты не работаешь, не развиваешь его, тоже ничего не получится. Должна быть техника, наработанная за счет опыта, навыков, занятий, репетиций, и какая-то природная база.

MR: В июне заканчивается прокат двух глобальных мюзиклов «Монте Кристо» и «Граф Орлов». Жалко расставаться с любимыми ролями?

В.Л.: Безусловно, жалко. Хочется, чтобы спектакли продолжали жить хотя бы в гастрольных версиях. Я думаю, Владимир Исидорович что-нибудь обязательно придумает. По крайней мере, гастрольную версию «Монте-Кристо» мы сделали. Для «Графа Орлова» нужно придумывать новые декорации, потому что наши очень громоздкие, их невозможно перевозить. Если что-то придумают, я уверена, вся наша труппа с удовольствием согласится ездить и с этим спектаклем. Очень любопытно, что будет с осени, как у нас получится новый спектакль, поэтому горечь расставания скрашена интересом и горящими глазами перед началом новых репетиций.

MR: Чего ждешь от проекта «Анна Каренина» в первую очередь?

В.Л.: Конечно, полных залов – это самое главное, без зрителей все бессмысленно. Безусловно, спектакль будет по мотивам, очень многое будет сокращено, как это было в предыдущих спектаклях, но основная мысль и канва обязательно будут сохранены. Эту драму, эмоции, переживания героини – все это хочется донести до зрителей. Я безумно люблю Толстого. Даже свой первый спектакль в качестве продюсера я поставила по роману Льва Николаевича «Воскресенье». И в театральный институт поступала с Ростовой. Это полностью мой автор.

MR: У тебя есть опыт игры в российской версии зарубежного мюзикла «Зорро». Отличается ли подход к постановке западных и российских режиссеров?

В.Л.: В первую очередь отличается работа с артистами. Чем конкретно, сложно передать в трех словах, очень много нюансов. Там больше каких-то широких мазков и понимания того, что точно сработает, на что точно отреагируют зрители. У нас больше поисков, деталей, проб: один артист делает рисунок роли так, другой – по-другому. Потом уже на прогонах режиссер смотрит, что лучше, что ближе, мы до последнего находимся в поиске. Сколько бы не было составов на одной роли, каждый артист привносит в характер персонажа что-то свое. А на Западе режиссер сразу же предлагает конкретный рисунок, который мы просто оттачиваем, разучиваем, делаем его безукоризненным.  

MR: А как ты оказалась в труппе Губернского театра?

В.Л.: Это драматический театр, у меня драматическое образование, и я давно хотела работать именно в драматическом театре, играть в драматических спектаклях. Недаром я поставила «Воскресение» именно драматическим путем. Поэтому я просто не могла не принять очень теплое предложение Сергея Витальевича, теперь есть возможность реализоваться и в драме, чему я несказанно рада.

MR: При этом в Губернском театре ты поставила музыкальный спектакль «Love Шоу».

В.Л.: Одно другому не мешает. Безруков дал мне карт-бланш и возможность делать что-то свое с оркестром, с танцорами, по моей идее. Это было очень интересно, огромное ему спасибо за такой шанс.

MR: Долго ли ты раздумывала над предложением стать ведущей проекта «Голос. Дети»?

В.Л.: Ни минуты не раздумывала.

MR: Твоей задачей было отправлять детей на сцену и подбадривать их перед выступлением. Здесь нужно быть и психологом, и другом, сложно ли было справляться с задачей и находить для каждого слова поддержки?

В.Л.: Сложно было в дни слепых прослушиваний, когда в день проходило по 60-65 детей. И не было никакой возможности узнать, кто из детей сейчас придет ко мне за кулисы. Никакой информации кроме имени, города и песни. В тот момент, когда ребенок подходил ко мне, я не понимала, какого он возраста, в каком состоянии, чего боится, что умеет, какие у него пристрастия и так далее. В эту секунду нужно было подобрать слова, чтобы действительно или расслабить или, наоборот, взбодрить, и 60 разных слов в день (смеется) – это, конечно, было нелегко при том, что я не психолог.

MR: Какие кинопремьеры мы увидим с твоим участием в ближайшее время?

В.Л.: Я очень жду выхода проекта «Перекрестки судьбы». Не знаю, когда он появится, уже два года, как отснят, но пока не выпускают. Сейчас снимаюсь в картине Первого канала «Новая жизнь», там у меня очень большая роль. Уже два месяца, как снимаем, но работать будем больше полугода, надеюсь, получится здорово.

MR: Фильм «Тайна Снежной Королевы», премьера которого состоялась весной этого года, так и не вышел в большой прокат. С чем это связано?

В.Л.: Это была закрытая премьера для своих. Я, к сожалению, не смогла на нее попасть, так как была в Питере на съемках. Но, судя по отзывам, получилось очень хорошо. Продюсеры и режиссер еще дорабатывают картину и доводят ее до совершенства, чтобы чуть позже показать уже широкой публике. Нужно еще какое-то время и поддержка, дополнительное финансирование, которого ждут продюсеры.

MR: Наш номер посвящен детскому кино, поэтому не могу не задать вопрос, какой твой любимый детский фильм?

В.Л.: Я в детстве больше смотрела советское взрослое кино: «Небесные ласточки», «Труфальдино из Бергамо», «Соломенная шляпка» и так далее. Не могу назвать это детским, но я на этом выросла. Из детских фильмов сложно что-либо выделить. Наверное, «Старик Хоттабыч».

MR: Кто твои любимые детские персонажи?

В.Л.: Бременские музыканты, это были мои любимые пластинка и мультфильм.

Автор: Лилия Воронова