Page 8

ТЕМА НОМЕРА

ЛюБОВь

ПОД нАТИСКОм

КАрьерЫ

Светлана Кондратьева

ЛЮБОВЬ ПРОТИВ ПРАВИЛ

«Она должна жить в

Москве, а я в деревне»

Стать спутницей жизни Антона

Павловича Чехова мечтали многие
женщины. Хорош собой, умен и
талантлив — можно сказать, идеал
для интеллигентных барышень. Но
сердце писателя долгое время не
отзывалось на письма и признания.
Дрогнуть от укола любви ему было
суждено в «рабочей обстановке»:
во время репетиций «Чайки» Чехов
влюбляется в Ольгу Книппер,
актрису, которая в 1898 году была
восходящей звездочкой МХАТа.
Сначала — совместная работа,
потом — поездка в Ялту, и вот уже
друзья говорят о романе писателя
и актрисы, считая его, между про-
чим, заведомо неудачным.

Причины для таких прогнозов

было две. Во-первых, Антон Пав-
лович... боялся семейной жизни.
Свадьба для него была равна ката-

Встретить человека, которого, кажется, всю жизнь только
и видел в мечтах — настоящее счастье. Но даже у такой
идеальной любви есть преграды. Например, карьера.
Проекты, гастроли, командировки — и вот уже личная жизнь
висит на волоске. Сложный выбор между семьей и работой
стоял перед людьми во все времена, и чем известнее был
человек, тем сложнее выбор оказывался.

ТЕМА НОМЕРА

строфе. «Ужасно почему-то боюсь
венчания, и поздравлений, и шам-
панского, которое нужно держать
в руке и при этом неопределенно
улыбаться», — писал он. К тому же,
Чехов ни при каких обстоятель-
ствах не хотел менять привычный
образ жизни. «То есть она должна
жить в Москве, а я в деревне. Я
буду к ней ездить. Счастья же, кото-
рое продолжается каждый день
от утра до утра, я не выдержу …»
К счастью, Ольга Книппер смогла
понять своего спутника, хоть ради
этого пришлось многим пожертво-
вать, например, красивой свадь-
бой. Ведь Чехов хотел сохранить
церемонию в тайне, чтобы не при-
ходили гости, и о венчании знали
всего четыре человека — свидете-
ли, а родственники и друзья были
информированы постфактум.

Второе препятствие преодо-

леть было сложнее. Антон Павло-
вич из-за болезни практически все
время вынужден был жить в Ялте,
лишь иногда отпрашиваясь у вра-
чей в Москву по рабочим делам.
А Ольгу ждала карьера в театре,
которая с ее талантом могла стать
головокружительной. Влюблен-
ные не могли часто видеться, поэ-
тому все свои чувства доверяли
бумаге: писали друг другу письма.
Получился настоящий феномен:
семья, которая всю свою жизнь,
вплоть до смертельного обо-
стрения болезни Чехова, жила
письмами больше, чем встречами.

Переписка длилась с 1899 по 1904
годы, за это время было написано
более 800 писем. Вот такая «эпи-
столярная» семья.

Чайка летала между

Ялтой и Москвой

Семейная жизнь на расстоянии

была настоящим испытанием для
обоих. Дело было даже не столько
в ревности, сколько в том, что все
невзгоды супруги переносили в
одиночестве. Так, Ольге пришлось
вдали от мужа два раза пережить
потерю ребенка. Первая ее бере-
менность закончилась выкиды-
шем, а вторая шла нормально, но
во время одного из спектаклей
работники сцены не вовремя
открыли люк, и актриса туда
упала... После полученной травмы
иметь детей она больше не могла.
Можно представить, чего стоило
ей написать об этом мужу и сми-
риться с таким положением... Зато
настоящим совместным детищем
Чехова и Книппер был театр. Оль-
га любила сцену до самозабвения
и играла главные роли практиче-
ски во всех пьесах, которые стави-
лись в то время в молодом МХАТе.
В том числе, и в пьесах мужа: «Три

сестры», «Чайка», «Дядя Ваня». По
сути, они с Чеховым делали одно
дело, но драматург — на расстоя-
нии, а актриса — непосредственно
в Москве. Большая часть ее писем
к Антону посвящена рассказам о
театре, о спектаклях и вопросам,
касающимся некоторых героев.
Таким образом, любовь к работе
соединялась у Ольги Книппер с
любовью к мужу, к его таланту.

Но все же порой ей станови-

лось нестерпимо грустно. Мучила
совесть, что работа занимает в ее
жизни более важное место, чем
муж, и что ей надо бы было вообще
не выходить замуж, посвятив
себя сцене. Тогда Книппер брала
бумагу, перо и писала мужу. О том,
что она не имеет права называть
себя женой Чехова — ведь она
снова бросает его в Ялте на всю
зиму. На что получала ответы: «Не
говори глупостей, ты нисколько не
виновата, что не живешь со мной
зимой. Напротив, мы с тобой очень
порядочные супруги, если не меша-
ем друг другу заниматься делом.
Ведь ты любишь театр? Если бы не
любила, тогда бы другое дело».

И что это было — одиночество

вдвоем или, наоборот, близость
через километры? Сейчас уже
сложно, да и неэтично искать
между строчек писем, где правда, а
где ложь... Однако, оглядываясь на
свое прошлое, Ольга Книппер ни
о чем не жалела, говоря о своем
муже: «Я была поражена им как
необыкновенным человеком, всей
его личностью, его внутренним
миром — ох, трудно писать все
это… Эти мучительные шесть лет
остались для меня светом, и прав-
дой, и красотой жизни…»

В год открытия МХАТа пьеса
А.П. Чехова имела грандиозный
успех и во многом определила
развитие театра, поэтому изо-
бражение чайки было решено
поместить на занавес и сделать
эмблемой театра

№4. Февраль 2013