| MELON RICH 

| 18 

| 2015

29

ев, Костя Крюков, Марина Александрова. Пока этот 

проект носит альтруистический характер. Но у него, 

бесспорно, блестящие перспективы. Это красивая 

история с глубокой философией. Это не «развлекуш-

ка», не пустышка. Это что-то, «царапающее» душу. 

И царапины эти останутся надолго. В этом состоит 

задача искусства - поражать зрителя, выводить его из 

состояния покоя.  

MR: В картине Спилберга «Шпионский мост» сюжет 

основан на событиях 1960-х годов. Как Вы считаете, 

созвучно ли то время настоящему? 

M.Г.: Безусловно. События, о которых идет речь, 

сейчас невероятно актуальны. Стивен Спилберг - 

абсолютный гений. Он чувствует это напряжение, 

эту вибрацию в воздухе. «Шпионский мост» - это 

история периода разгара «холодной войны». Сюжет 

основан на реальных событиях: обмене пойман-

ного американцами русского разведчика Абеля 

на американского летчика Пауэрса, сбитого над 

Свердловском советскими ПВО. В картине много 

текстов, что называется, на злобу дня. Например, 

фраза «Следующая ошибка, совершенная нашими 

странами, может стать последней», увы, как нельзя 

лучше характеризует характер нынешних взаимо-

отношений между Россией и США. На мой взгляд, 

этот фильм – большой гражданский поступок 

Спилберга. Я очень рад, что мне посчастливилось 

быть причастным к его созданию, стоять рядом  

с американскими ребятами и кричать во всю глот-

ку: «Остановитесь! Люди, опомнитесь!»  

MR: В целом фильм получился «антироссийским»? 

Ведь так обычно бывает у американцев... 

M.Г.: Русские у Спилберга – не дураки и не канони-

ческие злодеи. Русские – достойные во всех смыслах 

оппоненты. И, знаете, несмотря на напряженность  

и противоречия между нашими странами, я не почув-

ствовал в отношении себя ни капли дискриминации. 

Люди, конечно, подходили, задавали вопросы. Но 

никто – ни словом, ни делом – меня не обидел.  

MR: Что скажете о Вашем коллеге по съемочной пло-

щадке, любимце женщин Томе Хэнксе? 

 

M.Г.: Прежде всего, он выдающийся актер. У нас, ак-

теров, внутри есть некий прибор, который четко рас-

познает: «свой-чужой». Не нужно долго разговари-

вать. Чуть-чуть друг друга «прощупали» на площадке, 

и сразу понятно какого уровня перед тобой специа-

лист. Том Хэнкс – артист высшей категории. При 

этом он абсолютно не эгоцентричен. Он веселый, 

интересный, глубокий человек. До упаду смешил нас 

своими рассказами, как он мультики озвучивал! Мы 

очень сдружились! Даже репетировали вместе.   

MR: В западной киноиндустрии существует такое 

понятие, как «роялти». Расскажите, что это такое?

 

M.Г.: На самом деле я об этом давно не то что рас-

сказываю – кричу! Это то,  что позволило бы нашим 

артистам провести достойную старость и не умереть 

в нищете – как это случилось, например, с великим 

Михаилом Ивановичем Кононовым. Это печально, 

но у нас пальцев не хватит на руках и ногах, чтобы 

перечислить всех великих властителей дум, кто ухо-

дил в нищете и бесправии... Так вот «роялти» – это 

небольшой процент, который актеры получают за 

прокат своих работ. Мне повезло, я получаю от ан-

глийского профсоюза актеров такие проценты. В то 

время, когда я  снимался в «Джеймсе Бонде», англий-

ские артисты бились за то, чтобы получать «роялти», 

как их американские коллеги. И они забастовали.  

А поскольку нужно было снимать картину, продю-

серы «Джеймса Бонда» сказали: «Все, ребята, мы со-

гласны – кто у нас снимается, тому будем платить». 

Таким образом, я попал в профсоюз английских ар-

тистов и уже получаю «роялти» в течение тринадцати 

лет. Это невероятно повышает внутреннюю само-

оценку: ты много работал – и теперь получил воз-

можность достойно существовать. Никакие фонды 

помощи, которые предлагает Никита Сергеевич Ми-

халков, никогда не помогут. Все будет разворовано.  

И опять наши великие старики будут уходить в слезах 

и бедности. Это кошмар. Тем не менее, чтобы заста-

вить наших продюсеров делиться, думаю, потребует-

ся еще много времени... 

■

Задача искусства 

– поражать зрителя, 

выводить его из состояния покоя. 

Текст | лилия воронова, оксана серпак

Фото | личный архив