| MELON RICH 

| 18 

| 2015

22

MR: Наряду с классическими героями пьесы на сцене появляется и сама 

Екатерина II. Кому принадлежит идея ввести ее образ в спектакль?

A.Ж.: В этом спектакле все идеи принадлежат Геннадию Чихачеву. Именно 

он придумал написать мюзикл на тему «Недоросли». Именно он руководил 

процессом написания либретто Львом Яковлевым. И конечно, Чихачев 

придумал ввести туда Екатерину. А я всего лишь выполнил пожелания теа-

тра и написал, на мой взгляд, подходящую музыку.

MR: Чем «Недоросль» отличается от других Ваших русских мюзиклов?

A.Ж.: Ну, во-первых, это комедия. Остальные мои произведения в этом 

жанре – «Доктор Живаго», «Униженные и оскорбленные», «Мертвые 

души» – это все-таки драмы, или даже трагедии. А в «Недоросли» мне уда-

лось повеселиться и немного подладиться под стиль XVIII века.

MR: Также чуть ранее на сцене Камерного музыкального театра им.  

Б.А. Покровского состоялась премьера вашей оперы по роману «Мелкий 

бес». Чем Вас так увлекло произведение Сологуба?

A.Ж.:«Мелкий бес» – совсем другая история. Его от начала до конца при-

думал я. Я выбрал этот роман как тему для оперы. Сам роман я открыл для 

себя еще в юности и уже тогда решил, что это прекрасная основа для опер-

ного либретто. Правда, толчком для написания послужила пьеса «Тварь» 

Валерия Семеновского, из которой мы сделали оперное либретто, исполь-

зовав стихи Сологуба, Пушкина, Державина.

MR: В произведении нет темы любви, нет других светлых чувств. Все пер-

сонажи – сугубо отрицательные: мерзавцы, негодяи и маньяки. Стоит ли 

вообще выводить таких героев на сцену?

A.Ж.: О, да. Безусловно, стоит. И я не первый. Есть опера «Нос» Шоста-

ковича, есть «Записки из Мертвого дома» Яначека, есть «Лулу» Берга, где 

тоже нет положительных героев и некого любить. Ведь опера – это театр,  

а театр – это «искусство отражать жизнь». Так говорил Станиславский.  

И опера «Мелкий бес» - довольно точное отражение нашей жизни, без вся-

ких искажений. И «передоновщина» до сих пор существует и расцветает 

пышным цветом.

MR: Сейчас очень многие хрестоматийные произведения ложатся в основу 

мюзиклов. Кто-то из отечественных продюсеров даже высказал мысль, что 

современному поколению классику легче воспринимать в музыкальной 

форме, и хорошо бы переложить на мюзиклы всю школьную программу по 

литературе. А как Вы считаете?

A.Ж.: Мне кажется, если после просмотра мюзикла или оперы на тему ка-

кого-то классического романа зритель пойдет в библиотеку, возьмет и про-

читает оригинал – это здорово. А если он так и останется с иллюзией, что 

опера «Евгений Онегин» – это и есть Пушкин, а опера «Фауст» – это и есть 

Гете, то будет весьма прискорбно. Впрочем, лучше хоть так знакомиться  

с классикой, чем никак.

MR: Один из величайших композиторов современности Э. Л. Уэббер на 

вопрос: «Автором какого из уже написанных произведений Вы хотели бы 

быть?» – ответил: «Петя и волк» Прокофьева. Как бы на этот вопрос отве-

тили Вы?

A.Ж.: Есть масса композиторов, которым я бы хотел подражать, не  

в смысле стиля, а в смысле некоего совершенства формы, гармоничности 

структуры, мастерства фактуры, тонкости и изящества мелодий. Я молюсь 

на Баха и Бетховена, Брамса и Малера, Рахманинова и Шостаковича. Но 

иду своим путем. А что там получается – не мне судить. А «Петю и Волка»  

я тоже очень люблю. И мы это часто слушаем вместе с моими внуками 

Бенькой и Йоськой.

MR: Тот же Уэббер не раз признавался, что не знает, как воплотить в мю-

зикле роман «Мастер и Маргарита». Известно также, что и Вы неоднократ-

но отказались работать с этим сюжетом, отвергая предложения крупных 

«Не хочу учиться, хочу 

жениться» 

– мысль, которая 

и сегодня нередко посещает 

головы современных молодых 

людей накануне сдачи ЕГЭ.

С одной стороны, американцы 

гораздо более прохладные, 

никто не лезет друг другу в душу, 

никто не будет пить водку  

и исповедоваться перед 

случайно встреченным 

человеком. Но зато они держат 

слово, выполняют обещания,  

не шумят на улицах.

#КУЛЬТУРА | деятель